Вопрос:
Слышала как-то, что Вы в одной из проповедей говорили, что если совершается Литургия, то молебны можно не служить, но мы привыкли к обратному. Как же все-таки правильно?
Ответ:
Сердечно благодарю Вас за поднятую тему. Постараюсь ответить как можно яснее.
О недопустимости молебнов после Литургии
Заказ молебнов или панихид сразу после литургии теми, кто в ней участвовал является непониманием сущности Евхаристии. Ниже я приведу несколько авторитетных мнений по этому вопросу.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл
На епархиальном собрании Москвы 23 декабря 2009 года Патриарх указал на недопустимость совершения общего молебна после Божественной литургии и напомнил, что молебен – это краткая утреня. Служение молебна как части Литургии противоречит церковному уставу, сказал Патриарх и отметил, что практика совершения общих молебнов возникла в советское время, когда было «мало храмов, а просьбы отслужить молебен поступали, и чтобы на все просьбы ответить, объединяли все прошения в общий молебен».
Патриарх призвал отходить от этой практики и служить молебны, когда их заказывают: «Заказывают – послужи, заказали с акафистом – надо отслужить с акафистом», – сказал Патриарх. А делать частью литургии – против церковного устава.
Глава из книги «Евхаристия«
профессор Архимандрит Киприан (Керн)
Отрицанием евхаристичности, т. е. самого смысла Литургии является просьба человека, присутствовавшего на Литургии и слышавшего эти слова, отслужить ему благодарственный молебен, потому что он ему понятнее, ближе и говорит ему больше, чем самая возвышенная благодарственная служба – Евхаристия.
Так невыразимо грустно слышать эти просьбы о благодарственном молебне после Литургии, т. е., иными словами, вместо Литургии, которая, следовательно, ничего не говорит душе желающего поблагодарить Бога человека. Кстати сказать, вообще, служение каких-либо треб после Литургии так противоречит духу нашего богослужения!
После заупокойной Литургии, на которой совершилось поминовение усопших, и на проскомидии и на ектении, после отслуженного накануне парастаса просьба о совершенно частной, моей собственной, моей личной панихиды, т. е. исковерканной заупокойной утрени, сведенной на 10-минутную требу, звучит опять-таки таким непониманием сущности евхаристического Жертвоприношения за упокоение душ усопших.
Еще, может быть, большим литургическим противоречием является вообще служение молебна после Литургии, молебна сегодняшнему святому. Это есть отрицание всего прекрасного архитектонического плана нашего богослужения. Суточный круг последований данного праздника или святого, начавшийся накануне с вечерни, перешедшей потом в утреню (с их стихирами, тропарями, канонами и кондаками, в которых постепенно, все больше и больше нарастая, раскрывалось значение празднуемого события) закончился, завенчался Божественной Литургией, Тайной Вечерей в честь данного события или святого.
Это та вершина богослужебного откровения, выше которой не может и не смеет быть ничего. Если что-то есть, что может быть выше евхаристического прославления данного праздника, то, значит Литургия – не вершина, значит, есть что-то важнее в круге и иерархичности священных воспоминаний и чинопоследований, что выше Тайной Вечери. И таковым является молебен тому или иному святому или празднику, в котором представлена сокращенная до всякой потери индивидуальности данного праздника и воспоминания утреня с запевами канона вместо самого канона, с величанием вместо глубоких по содержанию стихир, пропетых накануне, и, конечно, с подачей записочек о здравии и с многолетиями тому или иному лицу.
Несказанно грустно, скорбно, больно за литургическую безграмотность, за попрание основных принципов устава церковного благолепия, за нарушение церковной красоты. Мы это говорим с полной сознательностью и убеждением не потому только, что это является нашим литургическим убеждением, нашим личным переживанием богослужебного строя, a потому, что за собой мы слышим дорогой нам голос тех наших Учителей, именно Учителей с большой буквы, литургический слух которых был безошибочен и понимание смысла и строя нашего богослужения было непогрешимым.
Исходя из всего вышесказанного, я думаю, понятно, что говорит Церковный Устав о служении молебнов после Литургии. Но я также понимаю, что у верующих все же есть потребность в молебнах. Поэтому я предлагаю компромиссный вариант, о котором говорил Патриарх Кирилл: служить молебен, но только тогда, когда нуждающийся в молебном пении заказал и сам присутствует на молебне.
